Ярославу Пулинович снова ставят в драмтеатре

В воскресенье, 3 февраля, мне удалось просочиться на предпремьерный показ спектакля Александра Огарёва «Жанна», по пьесе Ярославы Пулинович «Дальше будет новый день». После было небольшое обсуждение постановки среди блоггеров и театральных критиков.

Одна из краснодарских искусствоведов, не пожелавшая представиться, высказалась о спектакле следующим образом: «В данном случае критику следует совершенно отделять постановку от пьесы, и небезосновательно. Драматургический материал слаб, герои статичны, не развиваются, нет становления характеров, язык коряв и т.п. И режиссер взялся за, мягко говоря, нелегкую задачу – попробовать «приподнять» текст пьесы. Ему это отлично удается, игра актеров великолепна, но – надо ли все это? Если да, то кому??».

Да, это срез современной России. Да, здесь бизнесвуман, мальчики-проститутки, обман с долевым строительством, рэкет и т.д., в общем, букет свинцовых мерзостей дикой русской жизни или попросту «бытовуха». Да, язык героев – это не рафинад из 19 века, каким он и не мог быть. И да, это не «Наташина мечта»; в этой сказке тыква остается тыквой, а мышь – мышью, без всяких карет и кучеров.

Я лично сам был удивлен выбором режиссера. Прочитав пьесу, нашел текст слишком «заземленным», что ли, для театральных подмостков. После откровенно сногсшибательных постановок «Гамлета» и «Чуда со щеглом» Александра Огарева я недоумевал в ожидании. Но результат оказался интересным. Нет, этот текст Ярославы Пулинович так и останется для меня дневниковой записью с вечноизбитыми проклятыми вопросами, пособием для избегающих граблей в России, но сценизация этого лежащего на распутье камня произвела впечатление. И местами абсолютно неизгладимое. Остановлюсь на нескольких моментах, ради которых я посмотрел спектакль еще раз (улыбаюсь).

Сценическая реализация эпизода с мальчиками по вызову – одно из очень сильных режиссерских претворений «низкого» материала пьесы. Дикие пляски актеров синхронизированы с мужскими и женскими партиями в авантфолковой композиции ансамбля Opus Posth на стихи Велимира Хлебникова «С досок старого дощаника». Вихрь безудержной квартирной вакханалии начинает напоминать то сологубовские мелкобесовские этюды, то таинство лесковского чертогона. Жанна (Наталья Арсентьева) тщетно пытается выбить клин клином.

С досок старого дощаника
Я смотрю на травы дна,
В кресла белого песчаника
Я усядуся одна.
Чары белые лелею,
Опрокинутые ивами.
Одоленом одолею
Непокорство шаловливое.

Вообще, проникновенно-лиричный аудиоряд постановки был не раз отмечен блоггерами на предпремьерном показе спектакля. Уютная хлопотливая сельская семейственность в характере Андрея особенно подчеркивается фоновым звучанием этнической «Epilog» – совместным продуктом тувинского «Хуун-Хуур-Ту» и болгарского хора «Angelite». Кстати, и в «Панночке», и в «Кошке на раскаленной крыше», и в «Гамлете» я обратил внимание на удивительную музыкальную чуткость режиссера в подборе саундтреков.



В безжалостной кладбищенской исповеди Жанны об отце-алкоголике режиссеру удалось плотно подружить черную комедию с черной драмой, если так можно выразиться. Вопреки ожиданиям, драматург здесь идет в противовес принципу «не бей лежачего», буквально доканчивая и без того покойного старика яростным шквалом кричащих воспоминаний Жанны. Огарёв, предложивший превосходное в своей минималистичности решение в очерчивании столь печального места итогов человеческого бытия ¬– лица актеров в пустых портретных рамках являют зрителю персоналии могильных плит – сделал в этой сцене ставку на мимику отца – маститого актера Ростислава Ярского, который в сердцах покидает свою нишу, не выдерживая морального бичевания здравствующей дочери.

Быть или не быть спектаклю – так вопрос не стоит. Постановка получилась отменной. Это тот первый мой театральный зрительский опыт, когда текст остался текстом, а спектакль – спектаклем. Если хотите, попасть в актерский состав «Жанны», как мне показалось, – нешуточный повод актерам показать возможности своей игры, без бутафории, выдать на-гора чистоган.

Сердечный Евгений