Концерт Маркуса Миллера 4.11.2013: Не хватало лишь фан-зоны

Помните, как говорила главная героиня фильма «Амели»? «В тёмном зале люблю оборачиваться и смотреть на лица других людей». Я поступила так же на концерте Миллера, который проходил 4 ноября в Музыкальном театре. Среди эмоций, обуревавших слушателей, было удивление, восхищение, экстаз, сосредоточенность, иногда непонимание. Но главное то, что отсутствовало равнодушие. Да и как может оставить равнодушным музыка одного из величайших бас-гитаристов планеты? Ещё утром, когда в маленьком актовом зале МЭЦ (Межшкольный эстетический центр) набилось порядка 200 человек, чтобы послушать мастер-класс от самого маэстро, стало ясно – к нам приехал не абы кто. И как в тот день сказал мой друг, «если бы 4 ноября актовый зал взорвали – то Краснодар потерял бы всех своих бас-гитаристов» — настолько был велик ажиотаж вокруг приезда звезды.

Итак, о концерте. Первое, что бросилось в глаза — несоответствие масштабов концертной площадки и самого артиста. Маркусу Миллеру было явно тесно в пределах скромного театра. Я бывала на многих рок-концертах и могу сказать точно: по Миллеру плачут «Олимпийский» и СКК. Да-да, несмотря на то, что он со своей командой официально исполняет фьюжн, атмосфера на концерте была крайне роковая: то и дело хотелось выкинуть «козу», ну, а хаерами в такт все и так трясли. Не хватало настоящей, адской, безумной фан-зоны. В глубине зала, под самый конец выступления, один из слушателей снял с себя рубашку и начал отплясывать в проходе — и это был один из самых, пожалуй, показательных моментов.

Сам Маркус, ещё до знакомства, казался мне очень суровым и серьёзным человеком. Отнюдь не таким добродушным афроамериканцем, каким, скажем, является Карл Фриерсон или тот же Винкс. И это понятно: музыка собственного сочинения Маркуса Миллера делает его таким, какой он есть. И музыка эта — металлическая, чёткая, выверенная, с агрессивными импровизациями (и не только у бас-гитары: потрясающий саксофонист Алекс Хан во время исполнения одного из своих соло просто разорвал зал в клочья — настолько его звучание было бешеным...). Это не тот слащавый танцевальный джаз, к которому все привыкли. Наверное, если бы старик Бенни Гудмен услышал музыку Миллера, то ушам бы своим не поверил: это называют джазом? Да ни за что!

Тем не менее. Звук бас-гитары Миллера — мясистый, увесистый, очень вкусный. Больше всего я надеялась услышать в его исполнении композицию «Mr. Clean». Есть там с третьей минуты мощнейшее соло, советую всем послушать запись. Это механическая, зацикленная, трансовая партия бас-гитары, которая на концерте вынесла мне мозг.
С нетерпением ждала «Jekyll & Hyde» — название отлично передаёт весь смысл композиции: борьба двух противоположностей в человеке, созидательного начала и разрушительного.

Отдельного упоминания заслуживает «Goree». Когда у композиции есть своя особенная история создания, её вдвойне интересно слушать. Перед тем, как заиграть на непривычном для слушателей инструменте — бас-кларнете, — Маркус Миллер пригласил на сцену своего переводчика Юлию Фёдорову и с её помощью поведал всем одновременно трогательную и трагичную историю. Пребывая на острове под названием Горе (что символично), республика Сенегал, Миллер посетил тамошнюю так называемую «дверь без возврата» — проход, через который чернокожих рабов на лодках отправляли в Новый свет, к новой жизни, полной горечи и боли. Впечатления от увиденного так врезались в память музыканту, что он решил посвятить одну из пьес нового альбома всем тем, кто был лишён свободы. И во время исполнения «Goree» можно было видеть, как нечто мистическое происходит с Маркусом: исполнив свою кларнетную партию, он отложил инструмент и начал танцевать, будто пребывая в трансе… Всё это было так проникновенно, что душа готова была вырваться из груди.

Но затем концерт вернулся в прежнее русло. Вновь на сцене появилась бас-гитара и к нам вернулся уже знакомый Миллер. И после каждой композиции, после каждого его пассажа мне хотелось закричать: «НУ КУДА УЖ КРУЧЕ?!». И каждую минуту становилось всё круче, всё сложнее, всё более наворочено…

В гримёрке, пребывая в шоке от концерта, я не нашлась сказать ничего лучше, чем: «Маркус, Вы — просто небо. Нет ничего выше неба».