О том как третий "GG Jazz" порядком осчастливил нас

Международный фестиваль джаза в Краснодаре наделал много шума. Много было написано, много было рассказано. И поэтому, в день, когда он закончился, оценив то, на сколько я не своевременный и медленный, хочу задать вопрос. Хотите почитать еще один рассказпро, выражаясь языком Криштиану Роналду отык… отык… открытие концертной программы третьего международного фестиваля «GG Jazz»? Нет? Отлично, тогда слушайте!

На минуточку, вы спросите, почему именно открытие? Я вам скажу. Там было волшебное на всю музыку и на всю голову голандское трио. Но обо всем по порядку.

У меня к джазу примерно такое же отношение, как у Никиты Сергеевича Михалкова к фильму " Зелёный слоник". Я просто не знаю этот ваш джаз. Были отдельные композиции, которые вызывали у меня приятное одобрение, но в основном, при звуке саксофона и оркестра в моей душе не происходит и не происходило ничего. Познания в джазе у меня ограничивались такими фамилиями как Гершвин, Миллер, Гаранян, Фицжеральд, ну и такими ясновельможными басистами, как Пасториус, Миллер, Ришар Бона и Вуттен. Меня восхищало их умение укрощать, приручать, изводить и насиловать своими могучими пальцами громоздкую, как многим кажется немногословную бас-гитару. И пытаясь повотрить их подвиги на своей бас-гитаре, я в итоге с ненавистью, завистью и восхищением понимал, что пожалуй у меня не получится, психовал, и косплеил бас-гитариста Михаила Боярского.

Да, я знаю, что у джаза много ответвлений, что это прежде всего импровизация, и что используются разные инструменты. Но я наслушался подобного в роке. Но я уважаю джаз. Особенно джазменов. Ибо, не важно, как ты относишьсяк жанру. Важно понимать, что Филипп Киркоров поет лучше, чем Курт Кобейн. Это можно не принимать, но важно понимать. Если вы не идиот. Так и в джазе. То что мне в нем не нравится — я не слушаю. То что нравится — то доходит до меня очень редко. В основном благодаря вышеупомянутым басиста.

В общем, выпоняли мое отношение. А попал я на это мероприятие блягодаря своей работе. Есть все-таки плюсы от работы на интернет-канале. Нет, не подумайте, что мое начальство затащило меня туда стегая нагайками, и цгрожая, что я больше никогда непослушаю моих любимых Led Zeppelin, а взамен буду слушать «богиню» русского джаза-Ларису Долину, которая на каждом углу напоминает о том, что она прежде всего джазовая певица. Я ожидал увидеть там нечто интересное. Тем более за бесплатно. Согласитесь, приятно попасть за бесплатно, даже не взирая на то, что ты пришел туда не просто концерт смотреть. Хотя, взглянув на заполненный зал, невольно закралось мнение, что билеты на сей праздник джаза и музыки никто не покупал. Кругом были несчастные операторы, перекатывающиеся на карачках, дабы не потревожить покой и вид простых зрителей, деятели культуры, люди, знавшие друг друга. В общем, нормальная цивилизованная тусовка. Одним словом, я надел белую шляпу, пальто как у Коломбо, и в припрыжку направился на встречу с искусством, и в надежде на фуршет с далеко не кабачковой икрой. Джаз — это ведь музыка для тех, кто понимает.

Как всегда, место под выступления любезно выделила ТО " Премьера". Согласитесь, было бы глупо проводить фестиваль не на сцене музыкального театра. Да еще и при том, что руководство этого театра и этой корпорации все мерориятие и организует.

Как и любой нормальный джазовый фестиваль, «GGJazz» начался с приличным опозданием. А что вы хотели. Джаз музыка неожиданная, интригующая. Никогда не знаешь, какой импровизацией закончится компзиция, или что выдумает музыкант. Потому, правильно было бы назвать всех, кто ходит на джазовые концерты авантюристами.

Тем не менее, все собрались, и с пятнадцатиминутным опозданием зрелище началось. Вышел организатор, уладивший все формальности с благодарственным упоминанием спонсора, и заявлением, что вопреки всему, фестиваль состоялся.

Потом вышли ведущие. Ими справедливо избрали главного редактора издания «Jazz.ru» Кирилла Машкова, и заслуженного, если можно так «джазоведа», кртика и публициста Владимира Феертака. Если молодой Машков не вызывал сомнений, то седовласый, старец Феертак, знающий про джаз все, и даже больше, мог вызвать опасения. А ну как начнет рассказывать историю джаза, с заунывностью среднестатистического преподавателя в ВУЗе. Однако, могучий старец оказался очень остроумным и обаятельным человеком. Ведущие справились на славу, подробно раскрывая картину всего происходящего в мире музыки, и рассказывая биографию музыкантов с точностью лубянских надзирателей.

И вот, после большого колличества слов, вышли они. Голландское трио Рейсегер, Франье, Силле. Амстердам вообще тянет джазменов со всего мира. И даже понятно чем. Но то, что я услышал, было выше всяких похвал. Приготовившись слушать что-то заурядное, я буквально влюбился в этот коллектив. Они сломали рамки фонотеуи моей души. Я и раньше слышал подобное, но вживую это произвело на меня эффект разоарвавшейся бомбы. Виолончелист и пианист начали разыгрывать какие -то потрясяющие гармонии на темы Баха, что-то из классики, что-то из фолклора. Настолько сложная и одновременно легкая была музыка. В ней было все. И глубина, и мудрость, и грусть, и радость, и таинственность. Это не веселые мотивы с лихими импровизациями на трубе. Это было что-то очень глубокое, и холодное, как суровый голландский климат. Эрнст Рейсегер извлекал из виолончели такие звуки, которые, казалось она не может издавать. При этом, зал впадал в транс, пробуждаясь, только по окончанию композиции, и раздаваясь в неистовых аплодисментах. Их музыка даже напомнила позднего Стинга. В прочем, тот никогда не скрывал своей страсти к джазу, и даже записал альбом, где сильно проглядывается влияние этой музыки.

Однако вернемся к трио. Я упомянул пианиста и виолончелиста. Но их же трое. Кто третий? Третий персонаж появился только на второй композиции. Вернее появился голос. Какой-то внезапный рев из темноты. Никто ничего не понял. Кому-то стало страшно. Рев повторился. Оксазалось, это слова на неведомом языке. У меня даже, прокралась мысль, будто это зритель из ближнего зарубежья не смог сдерживать эмоции, дал волю чувствам и эмоциям, и начяал подпевать. Однако петь он стал все чаще. Потом из тьмы полуосвещенного зала вышла не менее темная фигура, в каком-то балахоне, а ля Филипп Киркоров начала 90-х. Но это оказался сенегальский «легионер» коллектива, перкуссионист и вокалист Мола Силле, в национальном наряде.Со статью футболиста сборной Кот Д'Ивуара Дидье Дрогба ( и внешними сходствами, кстати), и лицом, будто он только что голыми рукамир разорвал льва на стельки, он пршел через ряды на сцену, что есть мочи крича свои неведомые слова на языке народа «волоф» — родного языка Силлы. Его глотка была настолько луженая, что без микрофона было слышно во всех, даже самых дальних концах зала. Он поднался на сцену, поулыбался и продолжил в том же духе, напевая, и играя на разной перкуссии. Африканской перкуссии. В общем, личность нвероятно колоритная. От его энергетики затрещал концертный зал, и потрескались линзы на операторских камерах. Сами операторы, вместе с простыми зрителями находились под гипнозом божественной музыки и не пострадали. Никто не пострадал.

А теперь представьте картину. Два музыканта, играющие на клавишах и виолнчели некий симбиоз классики и джаза, очень сложную музыку, постоянно ипровизируя, и к ним добавляются африканские напевы, с африкаской же перкуссией. Сами понимаете. Музыка такая, что голова идет кругом. Однако, онаневероятно красивая. То она вводит в транс, то заставляет напрячься. При этом Силла, с присущим артистизмом заполнял сцену собой, а зал своим могучим голосом. То его голос напоминал шипение змеи, то раскаты громы. Он плавно передвигался по сцене, то опять выходил в «народ», блуждая по зрительному зала, подняв руки вверх, и держа странную трещетку, напоминающую змею. Цитируя классику:" и лик его ужасен, он прекрасен". Особенно пугало, когда во время какой-то замечательной мелодичной, спокойной импровизации, Силла начинал орать что есть мочи, заставляя всех зрителей креститься, и надеяться, что это не конец света.

Однако не смотря на всю харизму Силлы, лучшим в данном трио, на мой взгляд, была музыка. Она вызвала бы не меньший восторг и без шоу сенегальца. Обладающий внешностью маньяка, но душой художника Рейсегер показал чудеса мастерства, показав, как нужно и можно укрощать столь сложный инструмент, как виолончель, показав его многогранность. Иной раз он откладывал смычок, клал виолончель на ногу какк гитару, и с наглостью дворового пацана играл на ней щипком, извлекая звук, более похожий на звучание бас-гитары. Пианист Хармен Франье показал народу, что его молодые руки живут отдельно от тела, выдавая совершенно неподвластные уму пассажи и импровизации, играя одновременно совершенно несовместимые и разные мелодии. Но в этой странности вся прелесть их музыки. Это не заурядный джаз. Это что-то волшебное. Когда музыкантам становилось скучно от того, что зрители входили в транстранс, они требовали аплодисментов, перебрасываясь фразами. Они напоминали каких-то шарлатанов, в хорошем смысле этого слова, которые ввергают простыми уловками детей в состояние восторга. А ведь у них кроме инструментов ничего не было. Пока зрители завороженно слушали, они улыбались, смеялись, переглядывались, и постоянно импровизировали, о чем-то совещались. И по их лицам было видно, что они сами получают гигантское удовольствие от игры.

Потом из зала поднялся неизвестный мне мужчина, который хлопками начал задавать ритм. Очень сложный ритм. Такого владения руками я не видел нигде. Как бы неоднозначно эта фраза не звучала. Попробуйте похлопать держа ритм 10 минут. Посмтрим, что потом скажут ваши руки.

И спустя час, магия закончилось. Зал был в состоянии легкого аута. Как будто бы только что все, м нам открылась суть бытия, смысл жизни, все тайны мирозлания, но мы, так ничего не поняв, но с осознавая, произошедшее сидели со сложными, смешанными чувствами. Будто мозги вынули, выкрутили, заполнили чем-то новым, и положили обратно. Эту музыку надо было обдумать, пережить, пережевать, если хотите.

Были овации. Однако, посде того, как все ушли за кулисы, вышел организатор фестиваля, и посетовал на то, что мало хлопали. Прямо претензия из Ельцинских времен. Он бы еще сказал, что не так сели.

Ведущие, тоже находившиеся под впечатлением, напомнили всем, что неплохо было бы купить диски этих музыкантов, и специальный выпуск журнала, посвященный фестивалю, и ушли на антракт. Призыв подействовал, ибо у благодарных зрителей за время антракта, из клатчей и карманов во все стороны торчали диски и журналы. Надо сказать, что зрителей не убавилось. По моему наоборот, подтянулись новые любители джаза.

Во втором акте сцена была отдана седовласому старцу с огромным колличеством регалий, и огромным творческим наследием за спиной. Имя ему Ларри Кориелл. Внешне он похож на создателя легендарных крылышек из Кентукки — полковника Сандерса. Однако если Сандерс доставлял людям удовольствие путем гастрономических изысков продукции «KFC», то Кориелл делал это музыкой. Кстати, начинали они примерно в одно время — в 50-х. Его считают одним из создателей джаз-рока, гитарным Богом. Сам же он обожает Римского-Корсакова, делает аранжировки на почитаемого им Стравинского, выступает по всему миру, дает уроки, и пишет концерты. Неугомонный старик, вошедший в историю, хотя за свою более чем пятидесятилетнюю карьеру заслужил право послать все к черту и отдохнуть.

После долгих перечислений заслуг ведущими краткой биографии, он вошел, поздоровался по русски с публикой и начал играть. Вообще, стоит отметить, что за все время он немало общался с публикой, рассказывая про композиции, и подначивая зрителей на аплодисменты. Пальцы у него конечно не по годам бстрые. Помогали ему басист с русскими корнями Ник Лазарев, и ударник Жоель Розенблатт.

Однако, если голландцы стали настоящим открытием и потрясением, то тут мы услышали классический джаз, и джаз-рок. Я просто очень не люблю, когда так играют на гитаре. 5 нот в минуту это здорово, но по мне пусть это будет медленнее, но красивее, мелодичнее и интереснее. Я ни в коей мере не умоляю его заслуг, он и правда гениален. Но кто-то любит яйца вкрутую, а кто-то всмятку. Я бы лучше послушал соло Девида Гилмора в «Comfortably numb». Оно медленное, но невероятно красивое.

Кориелл в итоге отпустил своих коллег, остался сам, и показал, как он замечательно играет на акустической гитаре. Понятно, что наверняка на составление расписания выступлений наложился личный график музыкантов, но нельзя их было ставить в один день — голландцев и Кориелла. Слишком уж у них музыка разная.

Одним словом, что хотелось бы сказать. Хотите хорошей музыки? Любите джаз? Хотите узнать что-то новое? Тогда ждите следующего года и новой джазовой феерии. А сейчас уже поздно.

P.S. Спасибо человечеству, музыкальной эволюции, музыкальным инженерам, музыкантам-самоучкам, отмене рабства, 30-м годам, великой депрессии, потоку иммигрантов и иммиграции, вечным вопросам, и музыкантам, желающим найти или создать что-то новое за услышанное. А так же Виктории Буровой за отличные фотографии.