22 февраля 2005 года. Зазеркалье
Солнце в зените. Свет огненного диска мучает глаза. Прикладываю ладонь ко лбу – получается импровизированный козырек, оглядываю окрестности. Куда ни кинь взгляд, всюду одна цветовая гамма – желто-белое крошево. Песок. Единственная достопримечательность – огромная луна, соседствующая с источающим жар солнцем. Поверхность небесного тела лишена привычных кратеров, ровно не щербинки. Прекрасно видны нити каналов, покрывающих спутник затейливой сеткой. Интересно конечно, но какой от всего этого прок? И зачем? Жаль, что так и не научился выбирать нужный мне мир. Каждый раз – пальцем в небо. Поиск ответов может занять десятилетия. Сколько наших уйдет в никуда прежде чем найду?
Для начала решаю спуститься с бархана, на вершину которого меня выкинул портал. Ноги утопают в исходящем маревом песке, крошечные песчинки забиваются под штанины, носки, попадают на обнаженную кожу. Вот ведь…! Такое ощущение, будто стая злых как черти ядовитых муравьев впиваются жвалами в ноги. Стоило только представить эту картину, как начал слышать скрежет хитиновых панцирей черных бестий. Трясу головой – отгоняю наваждение. Не зная природы этого осколка зеркала, не стоит экспериментировать с воображением. Уж больно быстро отозвался мир на мою картинку, а отражать муравьиную атаку не хочется. Песок под ногами наконец-то перестает скользить ручьем, увлекая меня за собой. «Да-а-а, ну и жара». — Шумно выдыхаю в удушливый воздух, спуск прекращается, стою на более или менее твердой поверхности. Глаза лезут на лоб – выдохнув весь воздух, по инерции делаю глубокий вдох. Глотка мгновенно заполняется жидким огнем, т.е. здешним воздухом. Кашляю, скупо матерюсь.
И зачем? Пустыня и есть пустыня. Однако, дело даже не в пейзаже. Я один. Вчера ясно чувствовал присутствие в своей психике постороннего. Словно за мной наблюдали, словно подсказывали. Сейчас ничего такого нет, внутренний эфир молчит. Судя по опыту, это может означать ровно одно – пустую трату времени и сил. Разве что… Решаю избавить совесть от лишних мук. Все же осмотрюсь, прежде чем решение смотаться из этого осколка во мне созреет окончательно. Устремляю волю вверх, ощущаю ее силу, ее напряжение — тело взмывает в воздух. «Ей-ей, не так шустро»! Видимо желание свалить отсюда слишком велико, ракетой рассекаю небесную синеву, не могу затормозить. Вот поэтому первые шаги по пути охотника – тренировка контроля. Приказываю эмоциям и порождаемым ими желаниям заткнуться. Совладав с животной частью своего существа, завис между голубым небом и ядовито желтой землей. Барханы упираются в горизонт слева, желтеет почва у горизонта справа, впереди такая же картина… нет, определенно скучный и бесполезный для меня мирок. Теряя всякий интерес, разворачиваюсь на месте, готовлюсь заложить крутой вираж. В процессе лихого разворота боковым зрением выцепляю голубое пятнышко на фоне уходящих за горизонт золотистых барханов. Интересно, прикидываю расстояние до оазиса – лечу, жмурясь от порывов ветра бьющего в лицо, глухого свиста в ушах.
Пятно растет, начинают вырисовываться детали. Довольно большой водоем, метров 40-45 в диаметре, обрамляют неизвестные мне деревья с широкими, словно весла, листьями. У подножий голых желто-зеленых стволов ютится невысокий тростник. Бедноватый пейзаж, скупой на краски, но и это выглядит ободряюще на фоне всеобъемлющей пустыни.
Иссушающий зной сменился прохладой – парю над озером. Смотрю сквозь неестественно бирюзовую, прозрачную до одури водную гладь. Идиллическая картина. Прохладная, наверняка по-особому вкусная, вода, ровное песчаное дно и больше ничего. Ни тебе камушка, или стайки рыб, или какого-нибудь травянистого хлама на дне. Мечта минималиста.
Резкий старт. Мчусь дальше, безмятежная гладь вспенивается водной дорожкой с белыми барашками пены по краям. Долетаю до противоположного берега, взмываю вверх. Присмотримся к деревьям оазиса. Растут поодиночке, но довольно близко друг от друга. Широкие листья на вершине надежно укрывают в тени растительность у подножий. Хмм, у левого берега молодой тростник чуть примят, узкая тропинка уходит от берега прочь, скрывается в тени деревьев.
Плавно снижаюсь. Сила притяжения волной прокатывается по телу, задерживается, проходя по сочленениям суставов. Колени подгибаются под тяжестью тела. Пружинящей походкой шагаю по тропке. Спину осыпают мурашки от прохлады струящейся с озера, солнечный свет становится мягче, уступает место тени. Вступаю в зону теней, порождаемых листвой там наверху.
Для начала решаю спуститься с бархана, на вершину которого меня выкинул портал. Ноги утопают в исходящем маревом песке, крошечные песчинки забиваются под штанины, носки, попадают на обнаженную кожу. Вот ведь…! Такое ощущение, будто стая злых как черти ядовитых муравьев впиваются жвалами в ноги. Стоило только представить эту картину, как начал слышать скрежет хитиновых панцирей черных бестий. Трясу головой – отгоняю наваждение. Не зная природы этого осколка зеркала, не стоит экспериментировать с воображением. Уж больно быстро отозвался мир на мою картинку, а отражать муравьиную атаку не хочется. Песок под ногами наконец-то перестает скользить ручьем, увлекая меня за собой. «Да-а-а, ну и жара». — Шумно выдыхаю в удушливый воздух, спуск прекращается, стою на более или менее твердой поверхности. Глаза лезут на лоб – выдохнув весь воздух, по инерции делаю глубокий вдох. Глотка мгновенно заполняется жидким огнем, т.е. здешним воздухом. Кашляю, скупо матерюсь.
И зачем? Пустыня и есть пустыня. Однако, дело даже не в пейзаже. Я один. Вчера ясно чувствовал присутствие в своей психике постороннего. Словно за мной наблюдали, словно подсказывали. Сейчас ничего такого нет, внутренний эфир молчит. Судя по опыту, это может означать ровно одно – пустую трату времени и сил. Разве что… Решаю избавить совесть от лишних мук. Все же осмотрюсь, прежде чем решение смотаться из этого осколка во мне созреет окончательно. Устремляю волю вверх, ощущаю ее силу, ее напряжение — тело взмывает в воздух. «Ей-ей, не так шустро»! Видимо желание свалить отсюда слишком велико, ракетой рассекаю небесную синеву, не могу затормозить. Вот поэтому первые шаги по пути охотника – тренировка контроля. Приказываю эмоциям и порождаемым ими желаниям заткнуться. Совладав с животной частью своего существа, завис между голубым небом и ядовито желтой землей. Барханы упираются в горизонт слева, желтеет почва у горизонта справа, впереди такая же картина… нет, определенно скучный и бесполезный для меня мирок. Теряя всякий интерес, разворачиваюсь на месте, готовлюсь заложить крутой вираж. В процессе лихого разворота боковым зрением выцепляю голубое пятнышко на фоне уходящих за горизонт золотистых барханов. Интересно, прикидываю расстояние до оазиса – лечу, жмурясь от порывов ветра бьющего в лицо, глухого свиста в ушах.
Пятно растет, начинают вырисовываться детали. Довольно большой водоем, метров 40-45 в диаметре, обрамляют неизвестные мне деревья с широкими, словно весла, листьями. У подножий голых желто-зеленых стволов ютится невысокий тростник. Бедноватый пейзаж, скупой на краски, но и это выглядит ободряюще на фоне всеобъемлющей пустыни.
Иссушающий зной сменился прохладой – парю над озером. Смотрю сквозь неестественно бирюзовую, прозрачную до одури водную гладь. Идиллическая картина. Прохладная, наверняка по-особому вкусная, вода, ровное песчаное дно и больше ничего. Ни тебе камушка, или стайки рыб, или какого-нибудь травянистого хлама на дне. Мечта минималиста.
Резкий старт. Мчусь дальше, безмятежная гладь вспенивается водной дорожкой с белыми барашками пены по краям. Долетаю до противоположного берега, взмываю вверх. Присмотримся к деревьям оазиса. Растут поодиночке, но довольно близко друг от друга. Широкие листья на вершине надежно укрывают в тени растительность у подножий. Хмм, у левого берега молодой тростник чуть примят, узкая тропинка уходит от берега прочь, скрывается в тени деревьев.
Плавно снижаюсь. Сила притяжения волной прокатывается по телу, задерживается, проходя по сочленениям суставов. Колени подгибаются под тяжестью тела. Пружинящей походкой шагаю по тропке. Спину осыпают мурашки от прохлады струящейся с озера, солнечный свет становится мягче, уступает место тени. Вступаю в зону теней, порождаемых листвой там наверху.
- 838
- Skyf
Пока тело раздирает надвое странное поведение мышц, «змейка» подползает все ближе к основанию черепа. Забеспокоился разум, ясно ощущаю, как вместе с телом, психика так же разделяется на две части. Одна, меньшая и суетливая – я. Другая, грозящая поглотить меня, куда более древняя, пугающая. В памяти всплывают совершенно чуждые мне пейзажи, огромное тусклое небесное тело, занимающее приличную часть неба. «Има Сопдет» — непонятно откуда всплывает название звезды. Я растворяюсь в чужом мире…
Нет! Не время! Будь проклят ты Акир, презренный, ослушавшийся моей воли! Будь проклят твой мир и тот, кто запер меня здесь!
О, сколько мне еще спасать тебя слабый человек? Приди мой верный сын, теперь ты дай ему еще один шанс.
Низкий гудящий звук волнами бежит по телу, сшибает с ног, с размаху шлепаюсь на землю. Тут же вскакиваю, потираю пятую точку. «Ого», — бурчу под нос, — «У нас гости, и, причем массивные». Звук – своего рода дверной звонок, характер звука отражает сущность гостя.
С удовольствием подмечаю, что едва уловимое ощущение чужой воли во мне вновь появилось. Значит на верном пути, к тому же странные ощущения покидают тело, процесс подвержен моему контролю. Убрал руку – нет ощущения, прикоснулся – есть.
Мышечный каркас возвращается в нормальное состояние. Тело больше не обжигает струя энергии. Успокаиваюсь окончательно, присматриваюсь к золоченой поверхности пирамиды. Странный символ на боку – три точки. Более ничего.
Жалко уходить, по опыту знаю, что вернуться сюда будет проблематично. Наверняка автор пути к этому осколку, в котором я нахожусь – спит. А значит с его пробуждением, исчезнет и созданная им дорожка, станет недосягаемым заинтересовавший меня артефакт. Людские сны крайне редко повторяются. С другой стороны, взбудораженная память выталкивает в сознание воспоминания предыдущего мира. Чудом вырвался в ту ночь, стоит ли так рисковать? А может мне повезет, и этот артефакт лишь начало? Вдруг следующий мир будет много интересней?