Сказки на ночь №9: Выход через гейт.

…Старая ферма. Окраина поселка. Мать плачет. Отец с яростью бросает гаечный ключ на землю и уходит в дом. Двери рейсового автобуса… Родительский дом все дальше…

«Доброе утро, уважаемые пассажиры! После выхода из криогенной камеры просим пройти вас в обеденный зал…» — как же раздражает этот голос, вечно что-то просит или требует. Скажи лучше, сколько осталось лететь.
«…Приблизительное время прибытия на гейт — два с половиной часа…» — спасибо, наконец ты прочла мои мысли.

Не люблю я местные завтраки, да и на Земле никогда не любил. Что действительно люблю, так это обзорную палубу на носу корабля. Пока все заняты употреблением полужидкой субстанции, у меня есть время насладиться еле заметным звуком двигателя и тишиной окружающей темноты. Порой можно даже услышать, как меняется цикл двигателя: словно по всей обшивке, и внутренностям корабля пробегает дрожь.

Такие моменты идеальны для концентрации мыслей. Блокнот с ручкой всегда со мной. Обычная бумага, а не электронная. Есть в этом что-то волшебное: записать свои мысли без возможности их бесследно исправить, лишь сжечь. Мои коллеги всегда смеялись надо мной: кто в наше время тратит треть заработка на бумагу. Так еще и все мысли и исследования после переносить в электронный и нейронный вид, сейчас ведь люди не хотят читать, большинство по крайней мере.

На исписанном листе короткие заметки: «Иван Семенович Ликов, 57 лет, ученый, номинант премии Всемирной Космической Организации за разработку технологии межпространственного гейта. Работает над ним уже 20 лет. Межпространственный гейт — система из пары порталов, соединяющих две точки солнечной системы, позволяет сократить время путешествия до нескольких часов. Запуск Гейта-З (установленного близ Земли) прошел успешно. Теперь же очередь Гейта-Н (у самой границы Гелиосферы), чей запуск планируется провести в ближайшее 3 дня.» Это все, что мне удалось узнать об этом гениальном и закрытом от общества человеке. По стечению обстоятельств, я единственный молодой физик, кому доверили отправиться на гейт до открытия, чтобы изучить работу загадочного ученого. Всего-то нужно было выиграть конкурс Академии наук, а когда цель — знакомство с величайшим умом, среди живущих, достигнуть результата гораздо проще.

За годы путешествия начинаешь забывать, какого это, видеть проносящиеся мимо объекты за дорогой. Из иллюминатора все практически неподвижно. Помню, как отец всегда катал меня на тракторе по проселочной дороге, я высовывал руку из кабины, чтобы охладиться, но летний ветер лишь обжигал лад… «Внимание! Всем занять свои места, корабль начинает процесс стыковки к гейту!» — умеешь ты все портить, дорогая.

Обожаю наблюдать за процессом стыковки: с какой же ювелирной точностью работают пилоты, чтобы посадить махину размером с квартал мегаполиса на махину побольше, размером с этот самый мегаполис. Невероятных размеров гейт, по форме напоминающий двутавр (ну или, как говорил мой отец, рельса в разрезе), принял наше ничтожное, по сравнению с ним, судно. Конструкция такая объяснялась просто: центральная стойка служила и вместилищем всех конструкций и механизмов, и жилищем обслужившего персонала, и транспортной сети от нижней «планки» к верхней, и, кроме прочего, разделяла входящий поток и исходящий. Планки или крышки как угодно, несли на своих плечах генераторы силовых и межпространственных полей. Как раз у основания нижнего поля нас и расположили.

…Люди принадлежат Земле, мы ее дети и должны работать ради ее благ, а не искать новое пристанище! Сам бы лучше работать пошел, а не думать о космосе, пускай этим занимаются другие…

«Извините! Иван Семенович сейчас поднялся в центральный контрольный пункт, Вам лучше подняться к нему!» — видимо не только бортовые компьютеры не любят, когда я сплю.
Даже на сверхбыстром лифте подъем через весь гейт занял добрых 30 минут. За это время можно сосчитать все звезды, что безмолвно наблюдают за нелепым, на их взгляд, сооружением. Ведь зачем космическим гигантам путешествовать, их всех постепенно разносит по вселенной гравитация.

Вот он, мозг гейта! Если сердце разорвано по разным концам в виде генераторов, то все решения принимаются здесь. Просторная комната, напоминающая палубу космического корабля из старых фантастических лент, где весь экипаж бесконечно занят нажиманием светящихся кнопочек, о предназначении которых, кажется, не знают даже они сами. Небольшая гравитационная площадка, максимум на два человека, парит в центре помещения, ожидая своего пассажира. Ход ее на удивление плавный, я даже не заметил, как оказался в небольшой комнате у самого потолка, где за высоким креслом сидел старик, пустым взглядом наблюдающий за муравейником внизу.

Ожидая увидеть десятки экранов с показателями основных функций, я встречаю полупустой кабинет. Не оборачиваясь, мужская фигура из-за высокого кресла бросает мне в руки инфокарту со словами: «На, изучай, студент! Скоро все это закроется. Моя идея провалилась.»

Я набираю грудь воздуха, чтобы что-либо сказать, но платформа уже плавно опускается вниз. Последнее, что я вижу — портрет: молодая улыбающаяся пара и маленький мальчик в кепке с героями мультфильмов моего детства…

Внизу меня встречает старший помощник Ликова, капитан Рамов, армейский человек, сразу видно. «Ну, тебе уже устроили теплый прием?» — говорит он абсолютно ровным голосом, но давая прочувствовать насмешку.
— Пойдем, провожу тебя в столовую, за чашкой кофе изучишь документы.
— Что случилось с профессором? Он даже не взглянул на меня, и сказал что-то непонятное.
— Сынок, столько воды утекло за годы работы над этим чертовым проектом, что даже у его основателя опустились руки. Особенно после того случая…
— Какого случая…?
Двери плавно закрываются за моей спиной, капитан остается за ними, а я прохожу в просторный зал с панорамной крышей. Тонкая рамка инфокарты начинает показывать мне все данные о проекте.

Профессор Ликов представил концепцию межпространственного гейта 25 лет назад. Сразу же проект получил крупнейших инвесторов, строительство обоих гейтов запустили немедленно. Первый закончили за год, тогда же у профессора родился сын. Видимо это тот самый мальчик с фотографии. Спустя 20 лет Началось строительство второго гейта, которое благодаря уже имеющемуся опыту завершилось довольно быстро. Тест входящей трансакции прошел успешно. Испытателем стал никто иной, как Максим Иванович Ликов, молодой астронавт, сын профессора, подающий большие надежды. Но во время испытания исходящей трансакции произошел сбой системы, и весь экипаж челнока погиб. Причина ошибки так и не установлена, вероятнее всего, некорректные расчеты профессора. Жена профессора не смогла простить ему случившегося и потребовала развода. С той самой даты больше не ведется никаких журналов, записей или заметок. Об ошибке нигде массово не сообщалось, и вся станция работает лишь для того, чтобы в указанный день облажаться.

Я несусь через длинный коридор к контрольному пункту, поднимаюсь к потолку в маленькую комнату…
— Ошибку можно устранить!
— Ты не прав, как был не прав и я! — высокое кресло медленно повернулось. На меня смотрели уставшие зеленые глаза, полные горести и разочарований. Лицо, изъеденное морщинами было преисполнено следами раздумий и переживаний.
— Я смогу провести анализ! Я давно изучаю ваши труды, вместе у нас…
— Разве твой деревенский папаша не научил тебя не совать нос в чужие проблемы? Оставь это…!

«Оставь это! Немедленно! Я тебе приказываю! Из-за своей поганой науки ты хочешь оставить родной дом? А как же твоя семья? Кто будет помогать мне следить за домом…?» — я не слушаю крики отца, собираю чемодан… Такое предложение бывает раз в жизни. Шанс поработать с величайшим умом современности…Старая ферма. Окраина поселка. Мать плачет. Отец с яростью бросает гаечный ключ на землю и уходит в дом. Двери рейсового автобуса. Родительский дом все дальше…

— Эй, студент! Ты что завис? Звезды считай у себя в комнате!

Я молча нажимаю кнопку гравитационной площадки. «Нужно исправить дефект…» — одна простая идея, на воплощение которой у меня есть всего 2 дня. Запуск гейта должен пройти верно. Профессор запретил допускать меня к контрольному пункту, поэтому, заручившись помощью капитана, я принялся за работу. И на конец вторых суток мы выяснили причину, столь маленький и незначительный просчет, который легко можно было устранить, не случись трагедии. Надеюсь, и я не ошибся…

День запуска, целый парад кораблей выстроился в очередь перед первым межпространственным путешествием. Со стороны Земли их уже готовы встречать с авариями и почестями. И в самом первом корабле вся команда проекта и его создатель, даже не соизволивший выйти на палубу. За лобовым стеклом холодные виды космоса и загорающиеся генераторы гейта, словно врата в неизведанный мир. До старта всего несколько минут. Я вхожу в комнату профессора, в ней, как я и ожидал, нет ни одного окна.

— Неужели вы не хотите присутствовать на собственном триумфе?
— Что ты несешь? Не будет никакого триумфа! — за дверью слышен обратный отсчет. — Сейчас ты увидишь, как рушатся авторитеты. Все простили мне смерть сына, кроме меня самого и моей жены. Но этой ошибки не простит никто.
За дверью слышен взрыв аплодисментов и оваций.
— Сомневаюсь, что ошибка случится. Вы бы вышли на палубу…
Изумленный и растерянный, профессор Ликов вышел на палубу, за окнами которой виднелась его родная планета.
— Уверен, Максим бы хотел, чтобы вы закончили проект.
Профессор лишь повернулся ко мне и похлопал по плечу, глаза его блестели слезами:
— Спасибо тебе! Надеюсь, твой отец тобой будет гордиться…