Сказки на ночь №11: «Последняя сказка»

Вам когда-нибудь рассказывали сказки, в которые хочется верить? Я сейчас говорю не о тех, в которые мы верим, пока не повзрослеем, а в те, вымышленность которых очевидна, но все-таки хочется лично её проверить.
Мой дедушка любил рассказывать мне такие истории. Сам он был моряк в отставке, побывал в сотнях мест в разных уголках мира, отсюда и бесконечная фантазия. Сплетая в единый узор свои впечатления, опыт и фантазию, он создавал поразительные полотна в голове маленького мальчика, коим я больше никогда не буду.

Это был ясный весенний день, когда струи свежего воздуха через лёгкие наполняют твоё сердце радостью. Но радоваться, по крайней мере мне, не очень хотелось. Сегодня состоялись похороны старого моряка, собралось много родственников, друзей и сослуживцев. Пока каждый из них по очереди поднимал бокал и произносил долгие речи о светлой памяти и ещё бог знает о чем, я стал вспоминать истории. И хоть жизненный опыт давным-давно расставил все физические, химические и прочие экзистенциальные точки над фантастическими «И», есть одна сказка, что почти три десятка лет живет в моей голове.

«Это был наш очередной рейс на подводной лодке „Таран-78“. Погода была преужаснейшая, на поверхности воды судна сносило словно сухие листья с уставших ветвей. Мы сделали остановку близ крупного подводного хребта, чтобы переждать вечеринку ветра. Каждый член экипажа занимался своим делом, а я в выдавшуюся паузу решил написать письмо твоей бабушке. И не успел я нацарапать карандашом „дорогая“, как всю посудину нашу сотрясло раскатом грома и грохота. Все стены пронизывала дикая вибрация, а по ушам ударил хлопок скачка давления. С носовых отсеков начали дососаться резко затихающие крики. Эхом пронёсся первый сигнал тревоги. Через весь коридор пролетел офицер: судно получило несколько пробоин, сверху на него падают обломки грузового танкера, необходима срочная эвакуация. Не успел я представить в голове эту картину, как в наш отсек хлынуло ледяной тихоокеанской водой. Слабый глоток воздуха — все, что я успел сделать перед тем, как меня поглотили тьма, холод и водоворот.
Не знаю, как меня вынесло из лодки, но следующее, что увидели глаза мои, были обломки, разрезающие „Таран-78“ словно масло. Части танкера рвали нашу посудину на куски, а падающие следом грузовые контейнеры дробили остатки.
Членов экипажа в этом диком танце металла, песка и воды я разглядеть так и не смог. Да и резкое жжение в лёгких напомнило о моей человеческой необходимости дышать. Тщетные попытки вскарабкаться по водяной пустоте вверх лишь лишали меня остатка сил. Решив, что все потеряно, я просто расслабил тело, выдохнул остаток воздуха и приготовился проститься с белым светом.

Вдруг вдоль моей ноги скользнуло что-то крупное, подкрутив мое тело вслед за собой. Присмотревшись сквозь лунные лучи, пробивающие штормовые волны, я увидел огромного кита. Вслед за ним, рассекая темноту, неслись десятки морских исполинов.

Я почувствовал, что моя форма зацепилась за плавник одного из китов, и меня начинает нести на необыкновенно высокой даже для китов скорости. Вдруг по телу побежало тепло, перерастающее в жар. Кожа почувствовала сухость, в глаза ударил яркий свет. Попытавшись оглядеться, я увидел, как киты делают резкий разворот вокруг своей оси, и вслед за ними океан оборачивается самой настоящей пустыней.

Губы начали жадно хватать горячий воздух, из лёгких исчезла вся вода, а одежда на теле оказалась сухой. Но самое удивительное было в том, что все киты остались на своих местах и рассекали уже воздух, а прямо под нами ветер сдувал желтый песок.

Где я оказался? Каким образом? Что теперь делать? И попаду ли я домой? Все эти вопросы всплывали в моей голове. Но времени на раздумья особо не оказалось, так как кит, нёсший меня, резко взял вниз, к земле. Дыхание перехватила сила притяжения, мы падали, изящный косяк гигантских пустынных китов и я, несчастный, а может счастливый, моряк. Нос кита коснулся поверхности земли и вошёл в неё, словно лезвие ножа в водную гладь. Ни единой пылинки не слетело с поверхности дюн. А вот мое тело горячий песок встретил обжигающими объятиями. Никогда бы не подумал, что буду так рад оказаться посреди пустыни.

Дрожащими руками я приподнял себя над землёй и огляделся. Безграничное золотистое пространство холмов, среди которого то тут, то там возникали косяки гигантских китов. Они выбрасывались от оснований дюн к самому небу, парили среди облаков и снова погружались в песок.

Ноги еле держали меня, но все-таки понесли вниз, по склону обжигающих холмов. Не знаю, сколько я так брел, но пейзаж не менялся ни на каплю, лишь песок, солнце и киты.

Я заметил за одним из холмов металлический блик, и действительно, в лучах заката занесённый песком стоял старинный батискаф. Такие модели мы раньше рассматривали на схемах в классе истории подводной техники. Эти пузатики когда-то отлично служили, а сегодня пылятся в музеях. Как и этот, на удивление отлично сохранившийся. Словно на нем кто-то только что плавал.

Среди песка возле батискафа я отыскал тяжёлый медный ключ с резьбой в форме латинской сигмы. Кто-то ведь его здесь бросил, подумалось мне.
Ну а если ты держишь в руке ключ, значит рядом должна быть для него дверь. И таковая нашлась — входной шлюз батискафа. Толстая металлическая створка отворилась без единого скрипа. Внутри все оказалось тоже в хорошем состоянии: чистые приборные панели заблестели на солнечных лучах, запах кожаного кресла тихо попал на нюх, а рычаг запуска двигателей так и просил себя включить.

»И что мне делать в пустыне с батискафом?" — с начала подумал я. Но тень от проплывающего по воздуху кита подсказала мне. Закрыв шлюз, я потянул за рычаг и плавно начал подъем к небу. Ход был словно по воде. В какое же удивительное место я попал. Но и наслаждаться долго не стоит. Пора думать, как вернуться домой.

И тогда я решил сделать единственное, что мог — следовать за китами. Мы пролетели немало морских миль, пока гиганты не начали повторять тот же манёвр, что и в воде. А я потянул рычаг управления вслед за ними. Батискаф, скрипя, начал вращение, я почувствовал холод по коже, а вместе с ним — облегчение.

Но вместе с приходом холода стала исчезать пустыня, а вместе с ней и батискаф. Глаза затянула мокрая и темная пелена..."

Обычно дедушка заканчивал рассказ тем, что приходил в себя на борту военного спасательного судна за многие мили от места аварии. Мне всегда было интересно, есть ли в этой истории хоть капля правды.

По дороге с кладбища ко мне подошёл один из дедушкиных коллег по службе, принёс свои соболезнования и вдруг сказал:

«Дедушка рассказывал тебе про китов?»

«Да, откуда вы...»

«Бедолага. Он в ту ночь чудом выжил, мы случайно нашли его полумертвым в воде, а в себя пришёл лишь через неделю и все твердил эту чудную историю.»

Вот так и рушится последняя сказка. Всего лишь предсмертный бред утопающего. Но все-таки на редкость красивый.

«И ещё кое-что. Я недавно нашёл среди старых вещей, видимо завалилось с того рейса, когда мы спасли твоего деда. Думаю, это ваша семейная ценность. Самое время вернуть её.»

Мужчина положил мне в руку платок, в который был завернут тяжёлый медный ключ с резьбой в форме латинской сигмы…