Роман "Красный свет": Гламурные огни горят недолго

Новый роман Максима Кантора «Красный свет» (2013) уже назван литературным событием года и вошёл в шорт-листы российских литературных премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга». Литературный критик Кублога профессор Алексей Татаринов тоже прочитал роман.

Это один из самых тяжелых русских романов нового века: грандиозный объем, отсутствие главного героя, агрессивная философия истории, пессимистический взгляд на мир.

Человек стремится быть хорошим и долговечным, но часто разрушается еще при жизни, барахтается в волнах всегда жестокого времени, быстро исчезая навсегда.

Написал «Красный свет» известный 55-летний художник, который не в первый раз обращается к прозе, чтобы сообщить: постмодернизм, собирающий в единый кулак либеральную политику, обывательский гедонизм простолюдинов и вертлявую эстетику лжеаристократов, ведет к смерти – и личности, и государства.



Роман заинтересует тех, кто, размышляя о проблемах наших дней, о вялотекущем противостоянии власти и оппозиции, мысленно отправляется в XX век.

Как случилась революция, уничтожившая Российскую империю? Есть ли смысл в репрессиях, превративших в пыль миллионы сограждан? Что случилось с народом и страной во время Великой войны? Почему согласились с горбачевской перестройкой, направленной против русской победы?

Максим Кантор не стремится дать четкие ответы. У него в романе другая задача — погрузить в продуктивную депрессию этих вопросов, где читатель должен понять: беспечность – лишь миг, гламурные огни горят недолго. История – жестокая дама: сегодня тебе кажется, что истории вовсе нет, только отдых и наслаждение повседневностью, а завтра грязные лоскутки твоих дорогих одежд наматываются на гусеницы танков.

По Кантору, миром правят две силы.

Первая – революция. Ее представляют гвельфы – сторонники центробежности, демократии, хаоса и равенства. Вторая – война. Здесь заправляют гибеллины, готовые убивать и умирать ради центростремительности, мощного государства, неравенства и жестокого порядка.

Октябрь 1917 сделали гвельфы: Ленин, Троцкий и многочисленные соратники по мировой революции. Против них выступил их переродившийся собрат Сталин – гениальнейший из гибеллинов, сумевший построить национальное государство и отстоять его в поединке с равным противником, человеком войны – Гитлером.

Не дремлют хитрые гвельфы и под антипутинскими флагами снова готовят разложение. Так считает Кантор.

А что же простой человек? Как там с героями романа? Они гибнут при гвельфах и гибеллинах, в революциях, войнах, репрессиях. Как Сергей Дешков, успевают стать поклонниками войны и двинуться навстречу героическому финалу. Как Фридрих Холин, остаются ложными миротворцами и заканчивают путь предателями. Как Соломон Рихтер, прославляют красный свет опасного равенства и сгорают в нем, соединяя революцию Ленина с революцией Христа. Или вместе со следователем Чухонцевым приходят к выводу, что «мир устроен несправедливо».

Кантор написал роман без света. Думаю, это хорошо. Нам нужна литература, которая перестанет кокетничать с ветшающим читателем. И скажет ему без всяких комплиментов: «Если ты так упростился, что и ста страниц «Красного света» осилить не можешь, не в ресторанчик нужно бежать и не на выставку современного искусства, а искать свой путь в трудные русские романы, чтобы душа, возможно, еще живая, почувствовала настоящую пищу и согласилась поработать тебе на благо!»

Читая Кантора, понимаешь: несуразно большие торговые площади хорошо подходят для казарм, где гвельфы или гибеллины могут начать перевоспитание человека, решившего беззаботно танцевать до смертного часа. Слишком много ангаров мы построили для казарм будущих лет.

Алексей Татаринов