Побег из курятника
Прежде чем читать критическую рецензию на прошедшую 10 декабря в «Одном театре» премьеру спектакля «Затворник и Шестипалый», выберите один из предложенных вариантов:
1. Вы знакомы с первоисточником (рассказ В. Пелевина «Затворник и Шестипалый») и творчеством данного автора + вы «насмотренный» театрал и ожидаете от каждого спектакля эстетического удовольствия и пищи для размышлений + в постановке вы цените целостность и связность сюжета, осмысленность происходящего, режиссуру до мелочей = «Затворник и Шестипалый» в интерпретации его создателя Алексея Мосолова показался вам бессвязным и бессмысленным нагромождением КВНовских миниатюр, которые лишь отдаленно связаны с произведением Пелевина.
2. Вы не читали первоисточник, но с творчеством Пелевина, как и все вокруг, конечно, знакомы + вы ходите в театр, чтобы развеяться и удивиться + вы любите, когда актеры демонстрируют возможности своей мимики и каждое слово подкрепляют жестом или пластической зарисовкой + вы любите громкую музыку = постановка вам понравилась! Г-н Пелевин наверняка намудрил! Хорошо, что эту непонятовщину так доходчиво показали и притом авангардно!
3. Вы давно ухаживаете за девушкой, которая по всем параметрам смахивает на интеллектуалку + вы ведете ее на постановку по Пелевину + вы сидите в плотно набитом зале рядом = вам все равно, что происходит на сцене.
Пелевин времен «Затворника и Шестипалого» экзотичен, свеж и толкует о важном, а не воспроизводит самого себя. Произведение, которое было театрализовано в пространстве «Одного театра», через простую аллегорию рассказывает о сложном и основополагающем. Мы мало знаем о мире, но со многим можем бороться, имея не только интеллект, но в первую очередь – человечность, умение любить. Это рассказ не о том, как два героических цыпленка удрали из-под ножа мясника и сдуру научились летать, а о страхе одиночества и печали, о том, как здравый цинизм и незаурядный ум соседствуют с заблуждениями и наивностью.
Мало что из вышеперечисленного нашло свое место в постановке. Целые пласты смыслов были откинуты в пользу малозначительных моментов.
Неизвестно, откуда в пьесе появляется любовная линия Затворник (Артем Акатов) + Одноглазка (Анна Мосолова). Романтика, дрожащий женский голос, траурное облачение – все как положено, только не в ту тарелку. Затворник со всей своей социофобией проникается теплыми чувствами только к одному персонажу – Шестипалому (Михаил Золотарев), который дурак дураком, но способен любить и сострадать даже тем, кто его отверг. Разыгрывание же ванильных сцен любви с песнями – это, простите, целых 15 минут лишнего сюжета, который никуда не ведет. Когда Анна Мосолова появилась в костюме вдовы и запела, третий глаз Одноглазки захлопнулся, зарос и покрылся коростой.
Это была не первая режиссерская интерпретация сюжета, которая уводит нас от смысла в пользу демонстрации умений актеров и театральной площадки. Чтобы показать страх темноты и одиночества, на сцену выпускают клоуна Рональда Макдональда в клубах красного дыма. Каждую свою глупую реплику Шестипалый обязательно подкрепляет каким-нибудь жестом, а порой и он, и Затворник просто разыгрывают тривиальные скетчи. Такое ощущение, что постановку собрали из подборки студенческих этюдов. Почему, приходя в театр, зритель должен смотреть на зарисовки из серии «Утро, чистим зубы и бреемся», «Едем в лифте, стоим около трассы, плывем в лодке», «Играемся со своим лицом», «Пять минут лупим всех подряд надувным мечом»?
Постоянная возня затрудняет восприятие текста. Сценография настырно предлагает зрителю: «Посмотрите, мы умеем петь, танцевать, работать с предметами. Зацените, сколько у нас реквизита!».
В итоге актеры настолько увлеклись заигрыванием с публикой посредством жестикулирования и отработки пластических этюдов, что совершенно забыли, что текст надо проговаривать четко, внятно, с логическими ударениями. Индикатором слабосильности речи главных героев стал Иван Чиров, который дал зрителям возможность послушать хороший внятный текст. Однако и его порой было просто не слышно.
Звуковое и музыкальное сопровождение спектакля было настойчивым, наглым и неоправданным. Постоянно что-то шумело, играло, имитировало индустриальные и природные звуки. Как яркая подложка журнальной полосы мешает читать, саундтрек неистово мозолил уши, гасил слова, накладывался на звуки, производимые актерами, и при этом не нес никакой важной подкрепляющей информации. Неизвестно, для каких целей в спектакле (возможно, чтобы показать собственно наличие и использовать в качестве лишнего предмета) решили использовать микрофон, а точнее — поорать в него. Зритель должен задумываться над смыслом, а не над тем, почему Артем Акатов неистово орет в микрофон. Слишком много фоновых звуков на два часа постановки. Слишком много длинных лишних сцен, слишком много ключевых реплик, произнесенных мимоходом, слишком много вымаранных диалогов в пользу капустника из этюдов, годных для репетиций первокурсников. Перечерзчурничали, да так, что вспоминать помарки как-то долго и скучно.
В инкубаторской вселенной Затворника и Шестипалого семь ламп, которые они считают светилами, в этой вселенной нет понятия полета, здешние боги – работники птицефермы, а социум – пища. По стечению обстоятельств и благодаря собственными усилиями, они попадают в наземный мир и видят настоящее Солнце, и летят в него, не понимая, куда это их приведет. Затворник и Шестипалый берут свою свободу по полной и летят вовсе не на юг, как им ошибочно представляется. Обладая полетом, достичь настоящей свободы можно двигаясь вверх, а не параллельно земле. Этот определяющий момент в интерпретации «Одного театра» никак не обыгран, финал прозаичен, как и содержание. Конечным аккордом стало появление на сцене двух откормленных каплунов, которыми потрясли перед залом. Увы, петух не летает, а мы не на хуторе, чтобы дивится птичкам. Метафора не ясна, тема свободы не раскрыта, что надо — недосказано, остальное же пересказано сбивчиво.
Поэтому о хорошем. Здорово, что Шестипалого играет Михаил Золотарев – это попадание в образ. Интересная, но не всегда уместная хореография. Классно, что заморочились с интерактивной моделью птицекомбината им. Луначарского.
Для тех, кто любит зрелища и думает, что происходящее на сцене – это авангард — в самый раз. Однако прочитайте одноименный рассказ Пелевина и пронаблюдайте за тем, как он влияет на ваше эмоциональное состояние, а потом сравните с тем, что вы получили от постановки. Посмеялись, да и только.
Нет ничего проще, чем заставить людей смеяться, зачем ради этого браться за Пелевина? Есть множество эффектных, простых и понятных смешных текстов.
Дарья Щетинина
1. Вы знакомы с первоисточником (рассказ В. Пелевина «Затворник и Шестипалый») и творчеством данного автора + вы «насмотренный» театрал и ожидаете от каждого спектакля эстетического удовольствия и пищи для размышлений + в постановке вы цените целостность и связность сюжета, осмысленность происходящего, режиссуру до мелочей = «Затворник и Шестипалый» в интерпретации его создателя Алексея Мосолова показался вам бессвязным и бессмысленным нагромождением КВНовских миниатюр, которые лишь отдаленно связаны с произведением Пелевина.
2. Вы не читали первоисточник, но с творчеством Пелевина, как и все вокруг, конечно, знакомы + вы ходите в театр, чтобы развеяться и удивиться + вы любите, когда актеры демонстрируют возможности своей мимики и каждое слово подкрепляют жестом или пластической зарисовкой + вы любите громкую музыку = постановка вам понравилась! Г-н Пелевин наверняка намудрил! Хорошо, что эту непонятовщину так доходчиво показали и притом авангардно!
3. Вы давно ухаживаете за девушкой, которая по всем параметрам смахивает на интеллектуалку + вы ведете ее на постановку по Пелевину + вы сидите в плотно набитом зале рядом = вам все равно, что происходит на сцене.
Пелевин времен «Затворника и Шестипалого» экзотичен, свеж и толкует о важном, а не воспроизводит самого себя. Произведение, которое было театрализовано в пространстве «Одного театра», через простую аллегорию рассказывает о сложном и основополагающем. Мы мало знаем о мире, но со многим можем бороться, имея не только интеллект, но в первую очередь – человечность, умение любить. Это рассказ не о том, как два героических цыпленка удрали из-под ножа мясника и сдуру научились летать, а о страхе одиночества и печали, о том, как здравый цинизм и незаурядный ум соседствуют с заблуждениями и наивностью.
Мало что из вышеперечисленного нашло свое место в постановке. Целые пласты смыслов были откинуты в пользу малозначительных моментов.
Неизвестно, откуда в пьесе появляется любовная линия Затворник (Артем Акатов) + Одноглазка (Анна Мосолова). Романтика, дрожащий женский голос, траурное облачение – все как положено, только не в ту тарелку. Затворник со всей своей социофобией проникается теплыми чувствами только к одному персонажу – Шестипалому (Михаил Золотарев), который дурак дураком, но способен любить и сострадать даже тем, кто его отверг. Разыгрывание же ванильных сцен любви с песнями – это, простите, целых 15 минут лишнего сюжета, который никуда не ведет. Когда Анна Мосолова появилась в костюме вдовы и запела, третий глаз Одноглазки захлопнулся, зарос и покрылся коростой.
Это была не первая режиссерская интерпретация сюжета, которая уводит нас от смысла в пользу демонстрации умений актеров и театральной площадки. Чтобы показать страх темноты и одиночества, на сцену выпускают клоуна Рональда Макдональда в клубах красного дыма. Каждую свою глупую реплику Шестипалый обязательно подкрепляет каким-нибудь жестом, а порой и он, и Затворник просто разыгрывают тривиальные скетчи. Такое ощущение, что постановку собрали из подборки студенческих этюдов. Почему, приходя в театр, зритель должен смотреть на зарисовки из серии «Утро, чистим зубы и бреемся», «Едем в лифте, стоим около трассы, плывем в лодке», «Играемся со своим лицом», «Пять минут лупим всех подряд надувным мечом»?
Постоянная возня затрудняет восприятие текста. Сценография настырно предлагает зрителю: «Посмотрите, мы умеем петь, танцевать, работать с предметами. Зацените, сколько у нас реквизита!».
В итоге актеры настолько увлеклись заигрыванием с публикой посредством жестикулирования и отработки пластических этюдов, что совершенно забыли, что текст надо проговаривать четко, внятно, с логическими ударениями. Индикатором слабосильности речи главных героев стал Иван Чиров, который дал зрителям возможность послушать хороший внятный текст. Однако и его порой было просто не слышно.
Звуковое и музыкальное сопровождение спектакля было настойчивым, наглым и неоправданным. Постоянно что-то шумело, играло, имитировало индустриальные и природные звуки. Как яркая подложка журнальной полосы мешает читать, саундтрек неистово мозолил уши, гасил слова, накладывался на звуки, производимые актерами, и при этом не нес никакой важной подкрепляющей информации. Неизвестно, для каких целей в спектакле (возможно, чтобы показать собственно наличие и использовать в качестве лишнего предмета) решили использовать микрофон, а точнее — поорать в него. Зритель должен задумываться над смыслом, а не над тем, почему Артем Акатов неистово орет в микрофон. Слишком много фоновых звуков на два часа постановки. Слишком много длинных лишних сцен, слишком много ключевых реплик, произнесенных мимоходом, слишком много вымаранных диалогов в пользу капустника из этюдов, годных для репетиций первокурсников. Перечерзчурничали, да так, что вспоминать помарки как-то долго и скучно.
В инкубаторской вселенной Затворника и Шестипалого семь ламп, которые они считают светилами, в этой вселенной нет понятия полета, здешние боги – работники птицефермы, а социум – пища. По стечению обстоятельств и благодаря собственными усилиями, они попадают в наземный мир и видят настоящее Солнце, и летят в него, не понимая, куда это их приведет. Затворник и Шестипалый берут свою свободу по полной и летят вовсе не на юг, как им ошибочно представляется. Обладая полетом, достичь настоящей свободы можно двигаясь вверх, а не параллельно земле. Этот определяющий момент в интерпретации «Одного театра» никак не обыгран, финал прозаичен, как и содержание. Конечным аккордом стало появление на сцене двух откормленных каплунов, которыми потрясли перед залом. Увы, петух не летает, а мы не на хуторе, чтобы дивится птичкам. Метафора не ясна, тема свободы не раскрыта, что надо — недосказано, остальное же пересказано сбивчиво.
Поэтому о хорошем. Здорово, что Шестипалого играет Михаил Золотарев – это попадание в образ. Интересная, но не всегда уместная хореография. Классно, что заморочились с интерактивной моделью птицекомбината им. Луначарского.
Для тех, кто любит зрелища и думает, что происходящее на сцене – это авангард — в самый раз. Однако прочитайте одноименный рассказ Пелевина и пронаблюдайте за тем, как он влияет на ваше эмоциональное состояние, а потом сравните с тем, что вы получили от постановки. Посмеялись, да и только.
Нет ничего проще, чем заставить людей смеяться, зачем ради этого браться за Пелевина? Есть множество эффектных, простых и понятных смешных текстов.
Дарья Щетинина
События
Места:
- 2776
- st9ler
Всем понравилось.
В конце долго и искренне аплодировал.
Хотя у меня изначально подмывало желание встать и уйти.
Согласен с автором в любовной линии. Она непонятно откуда взялась и непонятно куда исчезла.
— Понравилось то, что я смог посмотреть это в Краснодаре. Ведь в других театрах города я подобное не смог бы увидеть.
с первоисточником знаком.
рецензия в точку !)