"Волшебный лес": не диснеевский мультик

19 сентября в российский прокат вышел французский полнометражный мультфильм, который во всем мире вышел на экраны еще год назад. Но хорошо, что всё-таки добрался: будет возможность посмотреть в кинотеатрах что-то отличное от американской анимации.

В оригинале его озвучивали Жан Рено и Клод Шаброль, однако так как в кинотеатре мультфильм всё равно идет в дубляже, говорить об этом особого смысла не имеет.


Картину снял французский режиссер Жан Кристоф Дюссант по книге канадского писателя Жана-Франсуа Бушемана «День ворон», и в оригинале мультфильм называется так же. Однако в нашем прокате мультфильм превратился в «Волшебный лес». И, как ни странно, это тот редкий случай, когда название, данное прокатчиком, оказалось удачным, потому что отразило смещение акцентов при экранизации этой взрослой, по сути, повести, превращение ее в философскую сказку для детей и взрослых.



Для детей, впрочем, не самых маленьких: им многое будет и непонятно, и страшно. Причем с самого начала. А начинается всё с бушующей в лесу грозы, сквозь которую бежит безумного вида обросший мужчина с младенцем на руках. И этого младенца он бросает в какую-то нору и убегает дальше. Правда, потом, через некоторое время возвращается. Малыша же пока кормит, как еще одного своего детеныша, какое-то небольшое животное, живущее в норе.



Отец с сыном остаются жить в лесу, и мальчик, у которого нет даже имени (отец не потрудился его дать) растет, как маленький звереныш, даже не подозревая о том, что за пределами леса есть другая жизнь. Почему они живут в лесу, почему отец так относится к сыну, почему он вообще выбрал такой образ жизни — всё это до поры до времени остается загадкой для зрителя. Но не для мальчика: он не знает иной жизни, для него это естественно. Как естественно и общаться со странными обитателями леса, во всем похожих на людей, только с головами разных животных: лошади, кота, жабы… Олениху с грустными глазами он считает своей мамой и печалится только о том, что она не может говорить.



Однако однажды с жутковатым папенькой случается несчастье, и мальчишке приходится преступить запрет, выйти из леса и обратиться за помощью к людям. Вот тут и обнаруживается, что жить в лесу и скакать по деревьям не так уж естественно, быть грязным и сопливым не так уж приятно, что на свете есть и другие дети, и у них могут быть совершенно другие папы — не раздающие приказы и тычки, заботливые и любящие. И мальчик решает найти ее — любовь своего папы. Найти, потихоньку подмешать ему в пищу и превратить его в папу, которого можно обнять и даже, может быть, поцеловать.



Совершенно очевидно, что для режиссера большим источником вдохновения служила японская анимация в лучших своих проявлениях. Сочетание пейзажей невероятной красоты и детальности проработки с упрощенной и несколько гротесковой рисовкой фигур людей напоминает работы Макото Синкая: типичные анимешные фигуры всегда выглядели нелепой и ненужной помехой на его оживших картинах.



Неизбежно вспоминается и Миядзаки: о нем напоминает особый детский взгляд на мир, когда необычное и сверхъестественное ожидаемы и естественны, и потому не вызывают удивления.

Очевидны и отсылки к «Маугли» Киплига. Впрочем, здесь будет уместно вспомнить и «Историю с кладбищем» Нила Геймана — вариацией на тему Маугли, только джунгли Гейман заменил на кладбище и призраков. Уместно, потому что странные молчаливые полу-люди, полу-животные оказываются во многом духами умерших людей. Являться они могут только в лесу, это нечто вроде слияния природной силы и человеческой души. А мальчик, вскормленный самим лесом, ставший его частью, умеет с ними общаться.



Что удивительно: природа совершенно не несет в себе зла. Скажем, духи леса готовы предложить помощь или же указать, где помощь можно получить. Или те самые вороны из названия: для людей они обычно символизируют что-то темное, опасное; это предвестники несчастья. Для отца мальчика они навсегда стали исчадиями ада, потому что с ними неразрывно были связаны горькие воспоминания о случившейся трагедии. Однако мальчику они несут не несчастье, а надежду.



Настоящее же зло скрыто в людях. Ограниченность, злопамятность, фанатичность куда страшнее кружащих в небе ворон, а горе может превратить хорошего человека в жуткого огра, не способного к любви. Это аллегорическое превращение показано в мультфильме буквально, но совершенно не теряет от этого в выразительности — скорее наоборот. Это тот самый случай, когда детская простота подачи никак не упрощает основную мысль.



Вообще, этот мультфильм умудряется очень простыми словами говорить о сложных вещах: о любви и о смерти. Это две основные темы, которые проходят через фильм, но они не делают его мрачным. Местами страшным — да, особенно для совсем маленьких детей; пронзительным. Но тем не менее смерть, показанная правдиво, не вызывает ощущения безысходности. И мультфильм оставляет тихую радость.

Полина Скурихина