«12 лет рабства»: Картинки в учебнике

«12 лет рабства» — основанная на реальных событиях история о негре Соломоне Нортопе, свободном американце, жившем неподалеку от Нью-Йорка в 40-х годах XIX века с женой и детьми. По профессии он был музыкантом и зарабатывал игрой на скрипке, пока в один не самый прекрасный день не поехал на заработки в Вашингтон, где наниматели его опоили и продали в рабство. Вернуться домой Соломон смог только через 12 лет, и то лишь благодаря счастливой случайности в виде помогшего ему канадского аболюциониста.

За границей фильм вышел в прокат пару месяцев назад и успел собрать массу восхищенных отзывов критики и 7 номинаций на «Золотой Глобус», а также считается одним из основных претендентов на «Оскар» в этом году. И, думаю, в том, что касается актерских работ, награда будет совершенно заслужена, потому что актерский состав великолепен. А вот на счет остального я далеко не так уверена.



Британец Стив Маккуин известен в основном как режиссер артхаусный, который снимает фильмы не для массового зрителя. Его картины «Голод» и «Стыд» вызвали в свое время ожесточенные споры своим стремлением максимально приблизиться к жизни во всем: от логики развития сюжета до натуралистичной демонстрации физиологии.

Полагаю, мысль о фильме про рабство пришла режиссеру в голову, когда он понял, что не может назвать ни одного фильма, который говорил бы о рабстве без прикрас, где оно не было бы фоном к какой-то другой сюжетной линии, и где главным героем был бы именно раб.

Есть пафосные картины Спилберга с рассуждениями о свободе и справедливости, есть ностальгическая романтизация в духе «Унесенных ветром», есть фильмы о неизжитых и 50, и 70 лет спустя предрассудках («Прислуга») и рабском мышлении («Мендрлей» Ларса фон Триера), есть даже постмодернистские жаровые игры на этом поле («Джанго освобожденный» Квентина Тарантино) — но нет фильма о рабстве как оно есть. Вот и решил Маккуин поправить дело и снять правдивый фильм о рабстве, тем более что тема вполне соответствует основному мотиву творчества режиссера — пристального вглядывания в то, о чем принято умалчивать. Книга воспоминаний Соломона Нортопа — реальная история реального человека — оказалась тут как никогда кстати.



Скажу честно: я шла в кино с самыми большими ожиданиями. Выбор режиссера для разговора на тему казался мне — да и сейчас кажется — необыкновенно удачным. Ведь речь идет не о человеке, рожденном рабом, психология которого изуродована с детства, и не о человеке, который борется с рабством из соображений высшей справедливости, а о человеке свободном, который свою свободу вдруг утратил. Это один из самых удачных способов раскрытия темы с точки зрения эмоционального воздействия на зрителя. Не захвачен в Африке и увезен за тридевять земель, а такой же, как все, гражданин страны, умный, образованный, привыкший высоко держать голову — зритель невольно соотносит себя с ним. Почувствуй, свободный человек, каково это — утерять свободу, считаться вещью, чувствовать себя постоянно униженным. Талантливый художник сможет подать это так, что подробное расписывание зверств не понадобится — эмоциональные страдания ударят куда сильнее.


Однако фильм Маккуина больше похож на документальный перечень ужасов рабства. Такое ощущение, что все два часа зрителю демонстрируют натуралистичные картинки, а главный герой служит своеобразным видеорегистратором, фиксирующим происходящее. Всё это сильно напоминает метод построения детских познавательных программ: вот герои передачи про рабство переместились во времени и наблюдают за творящимися ужасами, а потом возвращаются в свое время, возмущенно задыхаясь, и делают вывод: «Вот так вот, дети, рабство — это плохо!»

Что еще зритель выносит из фильма, кроме того, что рабство — это плохо? Для чего вообще снимают фильмы о рабстве? Может, это повествование о духе борьбы? Нет, Соломон отказывается от борьбы практически сразу же, он просто старается выжить на протяжении всего фильма. Может, это фильм о духовной красоте, о силе воли и величии человеческой души? Нет, не заметила такого. О том, как постепенно уничтожается гордость и человеческое достоинство в человеке? Есть немного, но очень смазано, без увеличительного стекла не разглядишь. Здесь нет рассуждений о том, что все люди изначально равны, о том, что рабство унижает и раба, и рабовладельца, о том, что рабство может быть у людей в головах. Здесь декларативно и прямолинейно, крупным планом, с предельным реализмом показываются ужасы рабства. По сути, это документалистика в художественном обрамлении.



Фильм вызывает не острое эмоциональное сопереживание, а естественное содрогание от чудовищности страданий. Странным образом, у меня не получилось соотнести себя с кем-то из героев — они словно картинки в учебнике. Даже Соломон оказывается лишь еще одной иллюстрацией в списке страдальцев.



Не заметила я и развития образов. Часто многие сюжетные линии оказываются всего лишь карандашными набросками вместо цельной картины несколькими уверенными мазками. Линия отношений Пэтси и Соломона так и осталась лишь намеченной штрихами, а многие вопросы не нашли ответов, например, почему плантатор не может найти управу на собственного управляющего? Что за чернокожая девочка рядом с Эдвином Эпсом, почему она так вольно себя с ним ведет? Почему свободный белый так боится передать письмо? и т.д.



Фильм оказывается набором законченных портретов разных типажей эпохи, почти никак не взаимодействующих между собой. Портреты, надо сказать, исполнены блестяще, с высочайшим мастерством и убедительностью. Чиветель Эджиофор, играющий главного героя, одним взглядом он способен выразить то, на что понадобились бы километры слов.

Чрезвычайно убедителен Пол Дано в роли управляющего: гнусного, трусливого и глупого завистника, мерзкого по своей сути — подташнивает от одного взгляда на него.



Еще один характерный для эпохи типаж изображен Бенедиктом Камбербетчем: Форд, «добрый» плантатор, в котором странным образом уживается набожность и принятие рабства как естественного положения вещей. Ему удобнее затыкать уши и не слышать, проявлять заботу в мелочах, а не в главном.

В роли «злого» плантатора Эдвина Эппса снялся Майкл Фассбендер, и если он получит за роль «Оскар», то это будет справедливо: необычайно убедительный, ёмкий, многогранный, психологически достоверный портрет садиста и насильника, убежденного в том, что право владеть людьми дано ему богом. Поразительно, насколько набожными были все эти рабовладельцы.

Прекрасным обрамлением к актерскому составу служит операторская работа: длинные планы с фиксацией на лицах, на картинах природы, на будничной жизни, протекающей вокруг творящихся ужасов (а бывает, что ужасы подаются как часть будничной жизни).



Да, режиссер со своей задачей справился. Тема раскрыта. Однако художественной удовлетворенности, чувства завершенности от просмотра не возникает. Дело и в ровности повествования, почти без всплесков сопричастности (за редким исключением, типа того, когда Соломон присоединяется к поющим рабам), и в отсутствии катарсиса, и в невольном соотнесении себя с белыми плантаторами, совершающими преступления против человечности (а с кем еще себя остается соотносить?).

Вызвать чувство вины за то, в чем по сути не виноват — это тоже способ донести свою основную мысль, спору нет. Однако, как по мне, куда более художественно справляется с задачей «Джанго освобожденный», несмотря на всю свою гротескность и общую установку на игру. И фильм Тарантино, по крайней мере, оставляет чувство глубокого морального удовлетворения. Фильм же Маккуина не оставляет ничего, кроме тягостной тоски. Лично мне будет крайне досадно, если ему вдруг достанется «Оскар» за лучший фильм или режиссуру.

Оценка — два клубка (исключительно за операторскую и актерские работы, а также музыку).


Полина Скурихина