Два сериала о конце эпохи

Сто лет назад, 28 июля 1914 года, началась Первая Мировая война. Тогда она, правда, называлась Великой (а в Британии так до сих пор и называется — The Great War). Итогом ее стало падение четырех империй, гибель более 20 миллионов человек, крушение традиционных систем ценностей в самых разных странах; она дала толчок и революции в России, и еще более страшной войне — Второй Мировой.

При этом для многих из основных стран-участниц война эта оказалась «забытой». В России ее затмила революция и последовавшая гражданская война, да и советская идеология не давала освещать в положительных тонах героев войны, которые потом в большинстве своем оказались в белом движении. О последних двух годах развала и деградации в армии вообще предпочитали стыдливо умалчивать. В Германии же о войне мешала вспоминать победная идеология Третьего Рейха, а потом ужас нации от содеянного при нацизме затмил уже притупившуюся боль от ран Первой Мировой.



Хорошо помнят войну во Франции и Великобритании: там она, пожалуй, по важности даже перевешивает Вторую Мировую. Однако пишут и снимают на эту тему больше всего именно в Британии: процентов 80 всего снятого о Great War сделано именно там (или совместно с американцами). Видимо, потому, что стыд не мешает, а исторический момент для нации был переломным.

Поэтому один из двух выбранных мной для обзора сериалов, разумеется, британский. Другой же — русский, и, сдается мне, чуть ли не единственный у нас на эту тему (из современных так точно один). Вот с него и начнем.

Гибель империи

Этот десятисерийный фильм был показан на канале «Россия 1» в апреле 2005 года, и, на мой взгляд, это лучшее, что снял Владимир Хотиненко. В основу легли детективно-шпионские истории о деятельности русской контрразведки: каждая серия — это отдельный рассказ. Действие первого происходит в июне 1914 года, за месяц до начала войны, последний же заканчивается в день подписания мира, 11 ноября 1918 года. Сквозные персонажи и главные герои — капитан контрразведки Сергей Костин (Александр Балуев) и профессор права, а потом капитан армейской разведки Александр Нестеровский (Сергей Маковецкий). По ходу дела детективные истории становятся какими-то необязательными на фоне происходящих событий, хотя именно они и составляют костяк сюжета. Но главное всё же не костяк, а «мясо»: масса персонажей, и реальных исторических, и выдуманных, сыгранных лучшими современными актерами. Особенно хороши Владислав Галкин в роли Никитина и Дмитрий Певцов в роли генерала Духонина.



Кажется, это был первый раз, когда события на экране были показаны не с точки зрения большевиков или Красной армии, а со стороны обратной — русского офицерства, позже составившего белое движение. Эта точка зрения выражена совершенно отчетливо, но без пафоса и перегибов, без истеричных всхлипываний и без идеализации. Нет-нет, да вставит режиссер шпильку: не просто так в России сдвиги начались, меняли же столетиями деревни на собак, да и в общем озверении никто с чистыми руками не остался.

Надо сказать, первые две серии я считаю весьма слабыми. Слишком в них много исторической ностальгии и пряничности, какой-то лубочной наигранности. Но потом что-то сдвигается — и в фильме появляется и глубина, и трагизм, и художественная правда. Словно режиссер настолько вошел в исторические воды, что его подхватило и понесло могучей волной, и течение само уже задавало и тон повествования, и изобразительные средства. И отдельные огрехи при этом становятся не так уж важны, будь то прямолинейность психологических характеристик или игра некоторых актеров (Мария Миронова мне, скажем, тут не нравится, очень уж старается что-то утонченное изобразить).



Незамысловатость детективных историй не раздражает в этом потоке истории. Режиссер не ищет виноватых, а старается передать ощущение трагического излома эпохи. Потому в стиле много пророческого символизма, а основную смысловую нагрузку несут на себе не сюжетные перипетии, а визуальные образы, выхваченные из потока жизни фрагменты: бегущие из города крысы, медленно плывущие подлодки, толпа народа перед Зимним, поющая «Боже, царя храни», летящие с небес разящие стрелы, мальчик с петрушкой у занесенного снегом окна, ярко-красные революционные банты на серых шинелях.



Даже сами начало и конец сериала символично-образны. Идет по лесу простая деревенская девушка в рубахе и с косой до пояса и ищет пропажу: «Гребень обронила, барин. Дай гребешок косу расчесать». Не было у барина гребня и осталась Русь без оберега, защищающего от зла и всякой нечисти. И вот в конце снова видит «барин» эту девушку, запаршивевшую, изболевшуюся, не сохранившую косы — красоты своей главной и магической силы. Но всё же не сгинувшую навовсе, нет.

Мне кажется, именно в этом основная удача Хотиненко, хотя и персонажи, и актеры, их сыгравшие, очень хороши. Особенно прекрасна семейная пара Нестеровских (Маковецкий и Чулпан Хаматова), которая навевает неизбежные ассоциации с булгаковской «Белой гвардией».

Отдельно стоит отметить музыку, написанную Алексеем Айги: она прекрасно подчеркивает неотвратимую монотонную поступь Истории. Без нее сериал бы очень многое потерял.

«Гибель империи» — одна и немногочисленных удач российского телевидения за последние годы (хоть и не без огрех), с прекрасным актерским составом и попыткой найти героев, остающихся людьми чести при любых обстоятельствах; фильм о великой трагедии, где отдельные картинки складываются в обширную панораму.

Конец парада (Parade’s End)

Нельзя сказать, что это британский взгляд на Первую Мировую в целом — но это, без сомнения, еще один рассказ о том, как война стала своеобразным рубежом между двумя мирами, как она разрушила и обесценила то, что составляло смысл жизни.

Этот сериал — экранизация тетралогии английского писателя Форда Мэдокса Форда «Конец парада», на русский язык, к сожалению, не переведенной. Форду, одному из крупнейших британских авторов 20-го века, в этом отношении не повезло. Адаптацию романа для телевидения сделал выдающийся драматург Том Стоппард и ему блестяще удалось перевести модернистскую структуру романа в кинематографические образы.



Внешне сюжетная канва выглядит довольно мелодраматично, в духе «Аббатства Даунтон», однако впечатление это обманчиво: и книга, и сериал в разы глубже и в психологическом плане, и в символическом.

Итак, в центре довольно странная семейная пара — Кристофер и Сильвия Тидженс. Он — большой, грузный, неуклюжий увалень с огромными руками, она — писаная красавица; он — умница, образцовый джентльмен и убежденный консерватор, живущий в современном развращенном мире по устаревшим моральным законам, она — образец эгоистичной и распутной аристократки, решающей свои проблемы посредством манипуляций другими людьми. Его возмущает зло современного мира — вседозволенность, нечестность и ошибки в Британской энциклопедии, и он борется с этим, как умеет. Ее возмущает его ум и непробиваемая нравственность, то, что с ним она чувствует себя неполноценной.



Она делает ему за это больно — а он ее не обвиняет и даже смеет понимать ее точку зрения! И что еще хуже: он отбил ей охоту водиться с пустоголовыми красавцами, ей теперь с ними скучно. И это тоже его вина. Это бесит ее невыразимо, настолько, что она влюбляется в него — влюбляется любовью эгоистичной, желанием подчинить, опустить до своего уровня, заставить его сорваться, вытрясти из него эмоциональный отклик. Их отношения — это сексуальное влечение двух разнонаправленных людей, разных во всем, один из которых мучает, а другой стойко переносит мучения.

Тут положение осложняется появлением юной суфражистки Валентины Уонноп. Это невинное создание — противоположность Сильвии. Наивность и идеалистичность в ней сочетаются с умом и твердостью в отстаивании своих убеждений. Ей не только интересно говорить с Кристофером — она может ему возражать по существу. Разумеется, они влюбляются друг в друга, совершенно без надежды на счастье.



А потом начинается война. И она постепенно ломает не только всё хорошее и светлое, что было в этом мире, не только помогает вылезти на свет всему гадкому и гнусному, что сидит в людях — она разрушает и старые представления. То, что когда-то было важным, теряет свою ценность на фоне бесчисленных смертей, мировых катаклизмов и крушения старого мира. Она кладет конец «параду» — фасаду, за которым живет аристократия, и за этой маской лицемерия обнаруживаются не только пороки, но и чистые человеческие чувства, которым раньше не давала расти стена социальных условностей.

Великолепный сериал, оставляющий очень глубокое впечатление. Сценарий, работа режиссера, оператора — ни к чему не придраться. Но актерская игра выше всяких похвал. Бенедикт Камбербетч в роли Тидженса фантастически некрасив и совершенно прекрасен — лучшая роль в его карьере, на мой взгляд. Роль Валентины подходит Аделаиде Клеменс необыкновенно: есть в ней нечто возвышенно-духовное. Но лучше всех Ребекка Холл в роли Сильвии: она так виртуозно играет, что многие за ее обаянием, легкостью и влюбленностью не замечают эгоизма и стервозности натуры.

Интересно, что война и сексуальная страсть в сериале не противопоставляются. Они схожи друг с другом в одинаково разрушительном воздействии на человеческое здравомыслие и способность трезво оценивать окружающее.


К сожалению, рамки статьи не позволяют поразглагольствовать дальше или перечислить еще с пяток сериалов о войне, совершенно разных по жанрам и тематике, так что прекращаю дозволенные речи. Всё же эти два сериала, при всей их несхожести, кажутся мне наиболее ярко раскрывающими тему смены эпох, катализатором которой стала Первая Мировая война.

Полина Скурихина