Ромео и Джульетта

Описание

Балет выдающего русского композитора Сергея Прокофьева «Ромео и Джульетта» – одно из самых репертуарных названий балетного театра ХХ века. Юрий Григорович впервые обратился к этой партитуре в 1978 году и создал в соавторстве с художником Симоном Вирсаладзе свою версию этого балета для Парижской Национальной Оперы. Спектакль открыл целую плеяду молодых французских артистов, вскоре ставших звездами мирового балета. Заглавные партии на премьере исполняли Наталия Бессмертнова и Александр Богатырев. Спектакль вошел в репертуар театра, показывался французской труппой на гастролях в Японии.

Через год на сцене Большого театра с успехом состоялась премьера московской версии «Ромео и Джульетты». Балет находился в репертуаре ГАБТа до1995 года, гастролировал во многих странах мира, в нем блистали Наталия Бессмертнова, Надежда Павлова, Людмила Семеняка, Александр Богатырев, Вячеслав Гордеев, Юрий Васюченко, Ирек Мухамедов, Александр Годунов, Александр Ветров.

В 1999 году Юрий Григорович в третий раз обращается к музыке Сергея Прокофьева и создает новую версию «Ромео и Джульетты» для труппы «Кремлевский балет», по оценкам критики самую цельную и гармоничную.

Наконец, 28 ноября в 2000 года рождается спектакль Краснодарского театра классического балета Юрия Григоровича. Четвертое обращение Мастера к вечному сюжету и великой музыке Прокофьева отмечено новыми концептуальными чертами.

Как и предыдущие постановки, «Ромео и Джульетта» идет в Краснодаре в декорациях по эскизам Симона Вирсаладзе. Дирижер Александр Лавренюк.

Балет «Ромео и Джульетта» показывался на гастролях в Испании, Португалии, США, Великобритании, Японии и Италии.

Из откликов прессы:

«Спектакль нов не одним обилием неожиданной хореографии, но другим прочтением Шекспира и оттого другой природой структур танца. Композиция была для Григоровича точкой опоры всегда, даже в «Легенде», ощутимо опиравшейся и на лексическую экспрессию. Композиция главенствует и здесь, но не как глас объективной логики бытия, а как поступь неизбежности.
В новом сочинении Григорович повернул знакомую трагедию неожиданным образом. Трагедия теперь проистекает не из поступков, легко объяснимых и вполне ожидаемых, но из нерушимого уклада жизни, с которым отдельная душа способна совладать лишь при готовности к собственной гибели, при сознании, что «от судеб защиты нет». Это сознание вносит в новые композиции содержательное напряжение, делает примечательной новую хореографию. Отсюда и шумный успех у зрителей Эдинбурга, привыкших к регулярным театральным фестивалям и кого только не видевших».
Поэль Карп («Экран и сцена»)

«Балет Григоровича оставляет в истории предыдущие трактовки и раскрывает «Ромео и Джульетту» как романтическую трагедию. Единственной погубительной силой окажется не среда, а столь органичный балету рок.
Судьба пребывает невидимым внесценическим персонажем, отдельным голосом в оркестре и в симфонии жизни. Но тут она, несомненно, универсальная сила, так как затрагивает не только двоих, но смертельно опасна всему миру».
Александр Колесников («Балет»)