"Звезда": откровение "Кинотавра"

Сочи в июне, словно Алла Пугачева — никогда не меняется. Несмотря на негласный статус европейского лица нашего края и ворох странных законов, принятых в последние годы, здесь все также можно без утайки закурить на улице и в любом приличном кафе, а продавцы в огромных супермаркетах, не поведя глазом, продают тебе в три часа ночи две бутылки текилы с лимончиками.

Остается неизменным и главное событие города в первый месяц лета — всероссийский фестиваль «Кинотавр». В этом году главный ежегодный съезд российских кинематографистов отмечал свой 25-летний юбилей. А также: отбивался от гноя федеральных киножуров, назвавших его самым политизированным «Кинотавром» со времен августовского путча и пытался хоть как-то сэкономить на собственном проведении (легендарные фестивальные сумки в этот раз доставались только Избранным, выбравшим красную таблетку федерального СМИ). Но рассказать я хочу совсем не о сочинских пальмах и пьяном режиссере «Горько» в фойе гостиницы «Жемчужина». Расскажу про главную, по моему мнению, конкурсную работу фестиваля — ленту режиссера Анны Меликян «Звезда».



Классический, обращенный к потенции национальной литературы триптих: нищая дурнушка-провинциалка, мечтающая стать кинозвездой мирового уровня, сын богатого отца, старающийся играть в нонконформиста и не принимающий миллионов папы, а также его новоиспеченная мачеха, безуспешно пытающаяся забеременеть, чтобы скрепить хлипкий союз с меланхоличным богатеем. Их судьбы, словно оборванные фантики каких-то совсем уж гротескных архетипов, могут пересечься только на киноэкране. Но даже здесь, несмотря на чувства друг к другу, они ощущают себя неуютно и как-то по-русски стыдно.

Наше фестивальное кино за пару десятилетий разучилось удивлять. Все мы знали, чего ждать в прошлом году от пусть и хорошего, но до жути клешированного и пропитанного алкогольными парами «Географа глобус пропил» и кроваво-безысходного «Майора», но «Звезда» оказалась для меня в этот год настоящим откровением. Кажущийся на первый взгляд абсолютно мелодраматичным, фильм затрагивает такие материи, что от непривычки начинаешь привставать со стула и нервно икать. У Анны Меликян получилось снять абсолютно западную (в хорошем смысле слова) картину, которая в какой-то момент начинает апеллировать к гоголевским «Мертвым душам» и сумасшедшему Буковски.

У режиссера виртуозно получается играть с формой картины, заставляя зрителя переключаться с высоких мотивов на низменную карнавальность и шутовство. Ты можешь бойко посмеиваться, смотря на одну из главных героинь, пытающуюся выдавить из себя слезу на актерском кастинге и доказывающую, что ей нужно сделать пластическую операцию на ноги, чтобы появились заветные «четыре просвета» из рекламы маминых колготок.



Буквально через 10 минут на вас уже выливается флегма тоски по украденной с запада русской мечте, предчувствие скорой смерти, отречение от материальных догм и безответная любовь, которая толкает на воровство, скотство и попытки спрыгнуть на показ с моста. Все трансформации персонажей проходят шуточно прописанные Уорхолом стадии принятия смерти и возвращаются к старым схемам, развенчать которые может только самая прекрасная фея с длинной косой. Литературность происходящего кажется в какой-то момент даже избыточной — такую гору подсмыслов очень сложно вместить в два часа экранного времени и многие моменты остаются на грани сказочной недосказанности, которую можно даже назвать творческим методом режиссера.



Можно было бы заболеть недальновидностью и констатировать, что «Звезда» — неспешный гимн и помпезная фантасмагория русской жизни, превращающейся для собственных игроков в огромный гнойный нарыв, удалить который невозможно ни материальным, ни духовным путем. Но как это ни странно, учитывая весь печальный багаж нашей действительности, который показан на экране, тебе, как и всем героям ленты, ходящим по лезвию безысходного смирения со скорым концом, хочется Жить. Именно с большой буквы. И наивная провинциалка, пересматривающая кадры своей единственной роли, в которой ее бьет в лицо Гоша Куценко, приговаривающая «Вот это, ***** мужик», представляет собой скорее не человека, а некий образ надежды на то, что когда-нибудь все станет лучше. А успеешь ли ты до этого момента дожить — вопрос случая. И воля строгого режиссера.

Три клубка.

Отдельное спасибо Ивану Кудрявцеву из «Индустрии кино» за возможность попасть на этот закрытый показ.

Денис Юрьев


Читайте о «Кинотавре» — 2013:

• Оптовый склад кино: что отгрузили в Краснодар — www.kublog.ru/blog/kino/1496.html